Витязь
СКА
Спартак
Торпедо
ХК Сочи
Динамо М
Динамо Мн
Куньлунь РС
Локомотив
Северсталь
ЦСКА
Автомобилист
Ак Барс
Лада
Металлург Мг
Нефтехимик
Трактор
Авангард
Адмирал
Амур
Барыс
Салават Юлаев
Сибирь
Баффало Сэйбрз
Бостон Брюинз
Детройт Ред Уингз
Монреаль Канадиенс
Оттава Сенаторз
Тампа-Бэй Лайтнинг
Торонто Мэйпл Лифс
Флорида Пантерз
Виннипег Джетс
Даллас Старз
Колорадо Эвеланш
Миннесота Уайлд
Нэшвилл Предаторз
Сент-Луис Блюз
Чикаго Блэкхоукс
Анахайм Дакс
Аризона Койотс
Ванкувер Кэнакс
Вегас Голден Найтс
Калгари Флэймз
Лос-Анджелес Кингз
Сан-Хосе Шаркс
Эдмонтон Ойлерз
Вашингтон Кэпиталз
Каролина Харрикейнз
Коламбус Блю Джекетс
Нью-Джерси Дэвилз
Нью-Йорк Айлендерс
Нью-Йорк Рейнджерс
Питтсбург Пингвинз
Филадельфия Флайерз
АКМ
Барс
Буран
Дизель
Динамо СПб
Зауралье
Звезда
Ижсталь
Металлург Нк
Молот
Нефтяник
Ростов
Рубин
Рязань-ВДВ
СКА-Нева
Сокол Кр
Торос
Химик
ХК Кристалл С
ХК Тамбов
ЦСК ВВС
Челмет
Челны
Югра
Южный Урал
\"В Сараево мне чуть было не подарили ласты…\"
|
После обидного поражения в Лейк-Плэсид сборная СССР больше не оступалась. Следующие четыре года были временем безоговорочного доминирования \"красной машины\". К трофеям сборной СССР присоединился даже недостижимый до сих пор Кубок Канады, что уж говорить о чемпионатах мира. На Олимпиаду в Сараево мы ехали исключительно за \"золотом\". О том, как не получилось взять реванш у американцев, но удалось одержать победу корреспонденту AllHockey.Ru рассказал нападающий ЦСКА и сборной СССР Михаил Васильев. - В 1984 я был среди кандидатов в Олимпийскую сборную. - Вспоминает Михаил Александрович. - Как обычно перед такими турнирами, мы провели в Новогорске очень тяжёлый сбор. Нагрузки были действительно огромными, подготовка велась самая серьёзная. Я так ещё никогда не тренировался. На протяжении двух или трёх недель мы выполнили такой объём работы, какого не было даже на предсезонной подготовке. Это и понятно: после поражения в 1980-м году мы обязательно должны были выиграть эту Олимпиаду. Пробиться в ту команду было очень трудно, и не только потому, что в те годы она была сильнейшей в мире и последние четыре года выигрывала все турниры, в которых участвовала. Дело в том, что по существовавшим тогда правилам на Олимпийские Игры можно было заявить только двадцать человек: двух вратарей и восемнадцать полевых игроков. То есть, список сужался на двух игроков. Конечно, мы все были в равных условиях, и, возможно, где-то мне больше повезло, но выбор тренеров пал на меня. Предполагалось, что в тройке с Ковиным и Скворцовым будет играть Миша Варнаков, но с первого дня в этой тройке стал играть я, и так мы на Олимпиаду вместе и попали. Сложно сказать точно: была это номинально третья или четвёртая тройка. Но за время Олимпиады мы не проиграли ни одного своего микроматча, особенно нам удалась игра против канадцев, когда мы выиграли 4:0. Игра выдалась тяжёлой и жёсткой, и наша тройка забила два очень важных гола. По статистике для нас это был лучший турнир. Конечно, о первой тройке тогда даже вопросов не ставилось… - Хотя на этой Олимпиаде знаменитое звено КЛМ, как говорят, сыграло не слишком удачно. - Что значит: \"неудачно\"? Владимир Крутов забил второй гол в последней игре с чехами, и ведь в конце концов, мы выиграли. Это - самое главное. - Вспоминая Лейк-Плэсид, хотелось встретиться с американцами, взять реванш за поражение? - Особого такого желания не было. Наша сборная - что в 1980-м, что в 1984-м году - была на голову сильнее США, просто в Лейк-Плэсид так сложились обстоятельства, что мы проиграли. Но чтобы все как-то рвались доказать, что это была случайность, такого не было. Американцы вообще играли в другой группе, и выступили совсем слабо, даже не выйдя в финальную часть турнира... - Не жалели, что не довелось с ними встретиться? - Да нет, я-то точно не жалел. Нам была поставлена задача, и мы к ней шли, а какой соперник нам противостоял… В то время той сборной было абсолютно всё равно, кого сметать со своего пути. - Давайте вспомним ход турнира. Первые соперники у сборной СССР были, скажем так, не самыми сильными: Польша, Югославия, ФРГ. - Да, но я бы не сказал, что нам было легко: заранее никто не собирался сдаваться на милость победителя. Каждая команда билась против нас изо всех сил. После одного из периодов, который, как я помню, мы провели без забитых голов, в раздевалке произошёл достаточно жёсткий разговор. Мы упустили много верных моментов, и тренеры объяснили, что не дело так относиться к игре. Потом мы добавили чуть-чуть, начали забивать. Ещё я помню такой момент в матче с Югославией. Я атаковал соперника, может быть, не так грубо, просто парень как-то неудачно повернулся, и получилось, что я ударил его сзади. Вроде как толчок на борт вышел, мне дали 2 минуты. Вот мне за это и досталось. Тренер сказал, что нужно, прежде всего, думать и играть, забивать голы, а нервы можно оставить и при себе. - А потом был матч со Швецией. 10:1 - обычно игры с ними получались куда более упорными. - Конечно, Швеция - это всегда сложный соперник, мастеровитые ребята с отличным катанием. Команда была не то чтобы неудобная, но их никогда нельзя было недооценивать. Если начинаешь играть в их ритме, то потом становится очень тяжело. Но в Сараево они попали, что называется, под горячую руку. Может быть, как раз за счёт тех игр на старте Олимпиады, мы и \"вкатились\", поймали ритм, нашли свою игру, а шведы, наверное, попали под раздачу. Эту игру мы провели очень удачно, у нас всё получалось, и мы могли бы забить и больше. На самом деле, в раздевалке был такой разговор: мол, ребята, давайте немного побережём наши эмоциональные силы, они ещё пригодятся. - Такое преимущество не могло подействовать на команду расслабляюще? - В той команде и с теми тренерами такого быть не могло, это однозначно. И я вам скажу, почему. Это то, чего, может быть, до 2007-го года не хватало нашей сборной. Сейчас объясню, что я имею в виду. В команду мастеров ЦСКА я пришёл ещё совсем мальчишкой. Вы представляете: для семнадцатилетнего парня жить на базе вместе с такими игроками, как Третьяк, Цыганков, Лутченко, Петров, Михайлов. Харламов… С Петровым, кстати, я первые четыре месяца в одной комнате прожил. Вот моя кровать, а вот, в паре метров - его… Фантастика просто! И вот наступил мой первый официальный турнир в Москве, Приз Известий. Вы же знаете, в команде иногда ведутся разговоры о том, что \"нам достаточно сыграть с чехами вничью\" или что-то ещё в этом роде. И вот тут кто-то из армейских лидеров сборной сказал: \"Мы вообще о чём говорим тут? Какая ничья? Мы выйдем и обыграем их!\". То есть, в команде был дух победителей. Мне очень повезло, что я попал в эту команду победителей, мне привили этот командный дух, который воспитывался с тех ещё, давних времен, с первой победы на Олимпиаде 1956-го года. Вы не представляете, насколько это большой опыт! Вот почему в 1984-м году просто и разговора не могло быть о том, чтобы мы расслабились или появилась какая-то \"звёздная болезнь\". - Тем не менее, в двух финальных играх такого доминирования сборной СССР уже не было. - В этих матчах достаточно было допустить небольшую осечку - и мы остались бы без золотых медалей, так что мы предпочли играть надёжнее. Турнир уже заканчивался, и, конечно, шли уже не просто игры - бои за медали. Если кто-то даже бронзу рассматривал как успех, то для нас существовала только одна медаль. Игру с Канадой я отлично помню. Мне всегда нравилось играть против этой сборной: они если и грубили, и били, то делали это открыто, в лицо, если можно так сказать. Та игра нам удалась: в обороне команда сыграла очень надёжно, ну и, конечно, дополнительной уверенности придавало то, что в воротах стоял Владислав Третьяк. Мы знали, что даже если где-то и ошибёмся, он все поймает. Так получилось и с канадцами, и с чехами. С чехами вообще матч выдался очень упорным. Первый гол невероятным броском забил Саша Кожевников. Бросил очень хорошо, из-под защитника, шайба попала в перекладину, от неё - в спину вратаря - не знаю уж, что он там делал, уворачивался, что ли? - и по майке скатилась в ворота. Потом в двух-трёх моментах очень прилично нас выручил Третьяк. Очень опасно бросал Иржи Лала, после другого броска шайба попала в штангу. Ну а потом уже Володя Крутов своим фирменным кистевым броском положил шайбу в сетку ворот. 2:0, и чехи уже сникли, хоть были ещё после этого моменты, но мы довели матч до победы. - Помните, что Вы чувствовали, когда получали медаль? - Не то чтобы не верилось, что выиграли… Было, конечно, очень приятно. Но более яркие чувства были, когда мы с командой вернулись в Москву. Нас встречали в аэропорту, и тут уже можно было осознать, что мы сделали, какой результат привезли домой. Вот здесь я в полной мере осознал всю радость и почувствовал гордость за работу, которую мы выполнили. А после игры все ещё горячие, прыгают, радуются… Тоже, конечно, здорово, но по-другому. - Лучшим снайпером Игр стал наш Николай Дроздецкий. - Да, и в этом нет абсолютно ничего удивительного. Коля всегда был прирожденным снайпером. Даже по своим физическим данным: высокий, но при этом сухой, поджарый, жилистый, - он постоянно был опасен. Коля и в обороне очень здорово отрабатывал, но чутьё на гол у него было вообще великолепным. - Условия жизни в Олимпийской деревне на этот раз были комфортными? - Да, вполне. Мы жили в обыкновенных домах, в которые после окончания Игр заселили людей. Одинаковые квартиры - две комнаты и кухня - были рассчитаны на пять человек. - Это в одной комнате двое, в другой - трое? - Нет, там вообще интересно было. (Улыбается). Когда мы приехали заселяться, получилось так, что первыми в квартиру зашли мы с Сашей Герасимовым и сразу выбрали себе комнату. За нами зашли Андрей Хомутов и Саша Скворцов, - они заняли вторую комнату. А Володе Ковину досталась кухня, где стояла отдельная кровать. Вообще Володя - парень золотой, работяга, самые добрые слова о нём могу сказать. Но тут так получилось, что он оказался один. И он так заметался: \"Ребята, а как же?..\" Мы говорим: \"Володя, ну как, мы здесь, тебе вот - кровать\". Кажется, он немного обиделся на нас и потом в отместку - или в шутку, не знаю, - спал с открытым балконом. Зимой. Укрывшись по самую голову, надев шапочку, - но с открытым балконом. Мы с Сашей Герасимовым уже не знали, что делать, подложили под дверь одеяло, потому что оттуда холодом несло. Кошмар какой-то! Вот так у нас получилось. И так расселялась вся наша хоккейная команда: по двое в комнатах, и кто-то пятым спал на кухне. - С другими спортсменами удавалось общаться, болеть за них? - Наш, хоккейный, турнир был самым долгосрочным: отборочные матчи начинались в первый день Игр, а финальные проходили уже перед закрытием. Поэтому у нас особенно не было времени ходить на другие соревнования. Только пару раз удалось выбраться на кольцо для скоростного бега на коньках, находившееся рядом со стадионом. Однажды ещё мы поехали на прогулку в горы. Там рядом был ресторанчик, где готовили свежую форель, и пруд, где эта рыба плавала. Пока мы там красотами любовались, я поскользнулся и по колено провалился под лёд. Меня сразу же эвакуировали, посадили в автобус отогреваться, так что всё обошлось. Ребята посмеялись, немного пошутили надо мной, как без этого? Хорошо, хоть ласты не подарили. - В середине восьмидесятых политическая обстановка в мире была довольно сложной. На Олимпиаде это как-то ощущалось? - Не знаю, может быть, нас просто оградили от этого, но мы ничего такого не замечали. Вот в 1983-м году, когда мы поехали по Канаде и США, там были и плакаты на трибунах, и всякое другое… Но на Олимпиаде ничего такого не чувствовалось. - Что вам подарили за победу, если не секрет? - Премию нам дали больше, чем остальным олимпийцам. Как это удалось руководству, я не знаю, это их секреты. Ещё по приезду домой после Игр мне дали двухкомнатную квартиру, а то нам с женой на съёмных приходилось ютиться. И не обошли меня и в родном городе. Я родился в Подмосковье, в городе Электрогорске. Кстати, городок небольшой - 25 тысяч жителей, - но воспитал двух олимпийских чемпионов: меня и Александра Болышева, чемпиона по баскетболу 1972-го года. И вот наш городской райком партии - или райисполком, я точно сейчас не помню, - выделил мне автомобиль \"Волгу\". Они попросили меня выступить перед рабочими после возвращения с Олимпиады. Я, конечно, согласился, только сказал, что у меня очень мало времени: нам дали всего 3-4 дня выходных, потом продолжался чемпионат СССР. Так что я попросил, чтобы мне дали хоть немного дома поспать, и пообещал приехать на электричке. Секретарь компартии несколько удивился: \"Как, у тебя разве нет машины?\" - \"Нет машины\". - \"Ну хорошо, я пришлю свою\". Утром за мной пришла машина, а после встречи он пригласил меня в кабинет и сказал: \"Завтра можете поехать и выбрать себе автомобиль\". И я когда приехал, меня уже ждала белая \"Волга\". - Не могу не спросить про Ванкувер, тем более, что до него осталось совсем немного времени. На что, по-Вашему, сейчас нужно обратить внимание нашей сборной? - Самое главное сейчас - чтобы ребята до конца сохранили тот коллектив, который сейчас у них есть. Сейчас в команде очень добрые отношения, не товарищеские, не дружеские, а такие вот добрые: если кому-то будет тяжело, за него другой отработает, - и не один, а вдвоём сделают. Вот если они сохранят эту атмосферу, то всё будет хорошо. Конечно, игра есть игра, кому-то больше повезло, кому-то - меньше. Но я считаю, что даже не тренеры, а сами наши ребята просто не позволят разрушить вот этот боеспособный коллектив, который строился последние три года, так что всё будет хорошо. |
Интересные материалы
15 апреля 2024
Комментарии Правила